Проект Правил порождает много вопросов в тактике ведения Федерального регистра и в развитии донорства костного мозга в России. Русфонд и Национальный регистр доноров костного мозга имени Васи Перевощикова (Национальный РДКМ) отправили замечания и предложения на regulation.gov.ru.
И все бы ничего, если бы не ощущение, будто нас возвращают на четыре года назад и ничего еще не было. Ни специального заседания СПЧ 2 февраля 2018 года, в котором участвовали представители Минздрава и ФМБА. Результатом спецзаседания стали Рекомендации СПЧ о повышении роли гражданского общества в развитии донорства костного мозга и создании некоммерческого партнерства на базе Национального РДКМ, куда на договорной основе вошли государственные, коммерческие организации и НКО. Словно не было поручений Владимира Путина в поддержку Рекомендаций СПЧ и вице-премьера Татьяны Голиковой, чей Совет при Правительстве РФ по вопросам попечительства в социальной сфере провел в 2018–2021 годах серию заседаний с протокольными решениями, часть которых еще не выполнена. И неясно, будет ли выполнена вообще, так как адресатом поручений и решений был Минздрав, который... выведен из процесса?
Прежде всего настораживают два момента. Первый: Правила ФМБА, будь они приняты правительством, исключают из числа поставщиков Федерального регистра частные медицинские организации, а значит, и некоммерческий Национальный РДКМ. ФМБА признает единственными поставщиками государственные учреждения. Между тем Национальный РДКМ насчитывает уже свыше 61 тыс. потенциальных доноров – это больше трети общероссийской донорской базы. Здесь действуют рекрутинговая и медицинская дирекции, лабораторный комплекс на 25 тыс. HLA-типирований в год. Десятки трансплантатов от доноров Национального РДКМ и десятки импортных трансплантатов доставлены им в наши клиники. С 2021 года доноры Национального РДКМ включены в 39-миллионную базу данных Всемирной ассоциации доноров костного мозга (WMDA). Отныне они в распоряжении трансплантологов Земли, но не России?
Второй момент: в Правилах ФМБА нет понятия «потенциальный донор», хотя Федеральный регистр на 99% будет состоять из потенциальных доноров. В законопроекте Минздрава о легитимации донорства костного мозга этого понятия тоже нет, есть «живой донор», которым объединены потенциальный и реальный доноры. Нам обещали, что с принятием законопроекта правительство издаст нормативно-правовой акт (НПА), в котором это деление будет прописано. И вот Правила ФМБА и есть тот самый НПА? Прими правительство эти Правила, они приведут к нарушению гражданских прав добровольцев и шестикратному удорожанию стоимости их включения в Федеральный регистр. В ФРГ включение одного потенциального донора в регистр обходится в 4,35 тыс. руб., в Национальном РДКМ – в 9,6 тыс. руб. Но если понятие «потенциальный донор» исчезнет, то стоимость включения возрастет до 69,6 тыс. руб. Услышав эти сравнения в декабре 2020 года на встрече с СПЧ, Владимир Путин поручил правительству «провести анализ международной практики ведения регистров доноров костного мозга и представить при необходимости предложения о целесообразности внесения изменений в законодательство РФ». Русфонду неизвестны результаты анализа. Похоже, они неизвестны и в ФМБА.
Лев Амбиндер,
президент Русфонда, член Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ), член Совета при Правительстве РФ по вопросам попечительства в социальной сфере
Проект постановления Правительства РФ «Об утверждении Правил ведения Федерального регистра доноров, реципиентов, донорского костного мозга и гемопоэтических стволовых клеток» от 11 февраля 2022 года
Комментарии Русфонда и Национального РДКМ от 24 февраля 2022 года к Проекту постановления Правительства РФ
